Виктор Борисович Шкловский (12 [24] января 1893, Санкт-Петербург, Российская империя — 5 декабря 1984, Москва, СССР) — русский советский писатель, литературовед, критик и киновед, сценарист. Одна из ключевых фигур русского формализма.
Формальная школа — новаторское направление советского (российского) литературоведения 1920-х годов, которое развивали как члены ленинградского ОПОЯЗа (В. Б. Шкловский, Ю. Н. Тынянов, Б. М. Эйхенбаум и др.), так и участники Московского лингвистического кружка (Р. О. Якобсон, Г. О. Винокур и др.)[1]. Многие их установки разделяли учёные из Государственного института истории искусств в Ленинграде – В. М. Жирмунский, В. В. Виноградов, Б. В. Томашевский.
Формальная школа литературоведения развивала формальный метод[англ.], который сложился в европейском искусствознании и филологии на рубеже XIX—XX веков (Г. Вёльфлин, О. Вальцель, В. Дибелиус, Л. Шпитцер)[1], и сознательно противопоставляла себя как эклектизму традиционного академического литературоведения, так и философским и импрессионистическим подходам начала XX века, которые преимущественно фокусировались на идейно-содержательной стороне произведений. Вместо этого формалистов интересовал эстетический анализ художественной формы, или «поэтического языка». Они видели в форме литературного произведения ключ к специфике литературы как вида искусства (её «литературности»[англ.]) и рассчитывали преобразовать литературоведение в точную науку[1].
Семья
Родился 12 (24) января 1893 года в Санкт-Петербурге в семье преподавателя математики, впоследствии профессора Высших артиллерийских курсов Бориса Владимировича Шкловского, крещеного еврея, и его жены Варвары Карловны, урождённой Бундель, русско—немецкого происхождения[4][5].
- Родной брат отца Исаак Владимирович Шкловский (1864—1935) был публицистом, критиком и этнографом, который публиковался под псевдонимом Дионео.
- Старший брат Виктора Шкловского — Владимир Шкловский (12.03.1889 — 24.11.1937) — стал филологом, преподавателем французского языка в Санкт-Петербургской духовной академии, в 1919—1922 годах входил в Совет православных братств Петрограда, неоднократно арестовывался, был расстрелян в 1937 году[6][7].
- Другой брат, Николай Борисович (1890—1918), был расстрелян в 1918 году как правый эсер. У него было двое детей, которых вместе с дочерьми Евгении Борисовны, растила Варвара Карловна[8].
- Сестра Евгения Борисовна (в замуж. Еленская; 1891—1919). Музыкант, окончила консерваторию. Умерла в Петрограде[8]. Ее дочери: Марина Болеславовна Еленская и Галина Болеславовна Еленская[9] (их отец, Болеслав Эдуардович Еленский, умер в 1942 году в блокадном Ленинграде).
Ранние годы
Юность Виктор Шкловский провёл в Петербурге. В 1910 году провалился на экзаменах экстерном при Николаевском кадетском корпусе, в 1913 году с серебряной медалью окончил частную гимназию Н. П. Шеповальникова. Ещё гимназистом стал печататься в журнале «Весна». Учился в Петербургском университете на историко-филологическом факультете, посещал лекции таких известных учёных, как академики Крачковский и Бодуэн де Куртенэ. Зачитывался книгами Василия Розанова, повлиявшими на формирование его собственного стиля.
После начала Первой мировой войны осенью 1914 года ушёл добровольцем в армию. Сменил несколько военных специальностей и в 1915 году вернулся в Петроград, где служил в школе броневых офицеров-инструкторов. В этот период с группой единомышленников (Л. П. Якубинский, Е. Д. Поливанов, О. М. Брик и др.) он готовил первый и второй выпуски «Сборников по теории поэтического языка» (1916, 1917), куда вошли и ставшие впоследствии хрестоматийными работы самого Шкловского «О поэзии и заумном языке» и «Искусство как приём». В 1916 году Шкловский стал одним из зачинателей «Общества изучения теории поэтического языка» (ОПОЯЗ), объединившего теоретиков формальной школы в литературоведении; ввёл термин «остранение».
Принял активное участие в Февральской революции, был избран членом комитета петроградского Запасного броневого дивизиона, в качестве его представителя участвовал в работе Петроградского совета. Как помощник комиссара Временного правительства был направлен на Юго-Западный фронт, где 3 июля 1917 лично возглавил атаку одного из полков, был ранен в живот навылет и получил Георгиевский крест 4-й степени из рук Л. Г. Корнилова. После выздоровления в качестве помощника комиссара Временного правительства был направлен в Отдельный Кавказский кавалерийский корпус в Персию, где организовывал эвакуацию российских войск и вернулся с ними в Петроград в начале января 1918 года.
В Петрограде Шкловский работал в Художественно-исторической комиссии Зимнего дворца и активно участвовал в антибольшевистском заговоре эсеров. Когда заговор был раскрыт, Шкловский был вынужден покинуть Петроград и уехал в Саратов, некоторое время скрывался в психиатрической больнице, одновременно работая над созданием теории прозы. Затем он уехал в Киев, где служил в 4-м автопанцирном дивизионе и участвовал в неудачной попытке свержения гетмана Скоропадского.
Выполняя просьбу знакомой, уговорившей его доставить крупную сумму денег в Петроград, добрался почти до самой Москвы, но был узнан агентом ЧК и, спасаясь от ареста, на ходу выпрыгнул из поезда. После этого, добравшись до столицы, он встретился с М. Горьким, который ходатайствовал за него перед Я. М. Свердловым. По некоторым источникам, Свердлов выдал Шкловскому документ на бланке ВЦИК с требованием прекратить его дело. В конце 1918 года Шкловский решил больше не участвовать в политической деятельности и в начале 1919 вернулся в Петроград, где преподавал теорию литературы в Студии художественного перевода при петроградском издательстве «Всемирная литература».
Весной 1920 года Шкловский стрелялся на дуэли, покинул Петроград и отправился на поиски жены, которая выехала на Украину, спасаясь от голода. В рядах Красной армии Шкловский принял участие в боях при Александровске, Херсоне и Каховке.
Эмиграция
После возвращения в Петроград Шкловский был избран 9 октября 1920 г. профессором Российского института истории искусств и поселился на проспекте 25-го Октября в доме 15, в «Доме искусств»[10].
В 1921 и начале 1922 года он активно печатался в журналах «Петербург», «Дом искусств», «Книжный угол», отдельными оттисками издал ряд статей по литературоведению, опубликовал мемуарную книгу «Революция и фронт», участвовал в собраниях группы «Серапионовы братья», состоял членом правления Петроградского отделения Всероссийского союза писателей[11].
В 1922 году начались аресты эсеров, и Шкловский 4 марта 1922, спасаясь от ареста, бежал в Финляндию. Его жена Василиса, арестованная в качестве заложницы, находилась некоторое время в заключении. В письме Максиму Горькому от 18 сентября 1922 года Шкловский пишет: «Освободили её за виру в 200 рублей золотом. Вира оказалась „дикой“, так как внесли её литераторы купно. Главным образом Серапионы»[12].
С апреля 1922 до июня 1923 года Шкловский жил в Берлине (адрес: Kaiserallee, 207, ныне Bundesallee), где организовал журнал «Беседа». В 1923 году издал мемуарную книгу «Сентиментальное путешествие», название которой позаимствовано у его любимого писателя Лоренса Стерна. В Берлине Шкловский был безответно влюблён в Эльзу Триоле, сестру Лили Брик (и будущую жену Луи Арагона). Изобразил Берлин «золотых двадцатых» в книге «Zoo, или Письма не о любви», которая основана на частично выдуманной, частично реальной переписке с Эльзой. Максим Горький, прочитавший её письма в «Zoo», посоветовал Эльзе стать писательницей, и она прислушалась к его совету. С конца 1922 года Шкловский начал просить о возвращении в СССР:
Горька, как пыль карбида, берлинская тоска. <…> Я поднимаю руку и сдаюсь. Впустите в Россию меня и весь мой нехитрый багаж: шесть рубашек (три у меня, три в стирке), жёлтые сапоги, по ошибке начищенные чёрной ваксой, и синие старые брюки, на которых я тщетно пытался нагладить складку[13].
Переезд в Москву
В сентябре 1923 года Шкловский приехал в Москву. В первые месяцы жил в подмосковной усадьбе Покровское-Стрешнево, что отразилось в его книге «Третья фабрика», которую впоследствии он называл текстом для себя непонятным: «Я хотел в ней капитулироваться перед временем, причём капитулироваться, переведя свои войска на другую сторону. Признать современность»[14]. В 1928 году опубликовал сборник статей «Гамбургский счёт», благодаря которому выражение «по гамбургскому счёту» вошло в русский язык[15].
В Москве Шкловский сблизился с футуристами Алексеем Кручёных и Маяковским (с которым был особенно хорошо знаком и которого посещал на квартирах в Гендриковом переулке, 15/13, и Лубянском проезде, 3/6). Принимал участие в создании сценариев к немым фильмам («Третья Мещанская», «Дом на Трубной» и др.). Со свойственным ему темпераментом активно участвовал в литературных дискуссиях 1920-х годов, проходивших во Дворце искусств (Поварская улица, 52) и Большой аудитории Политехнического музея (Новая площадь, 3). Один из лидеров группы «ЛЕФ». Его идейные и эстетические позиции подвергались нападкам со стороны идеологов РАПП.
В сталинское время и позднее
В 1930 году Шкловский отказался от идей формализма и выступил с покаянной статьёй «Памятник научной ошибке»[16]. С 1930-х годов, вынужденный перейти к принципам более широкого социально-исторического исследования, выступал как критик современной литературы. С московскими впечатлениями связаны книги Шкловского «О Маяковском», «Встречи», мемуары «Жили-были» и другие, дающие яркую картину жизни московской творческой интеллигенции 1920-х годов.
Осенью 1932 года Шкловский отправился в поездку на строительство Беломоро-Балтийского канала. Главной целью поездки был не сбор материала, а встреча с репрессированным братом и, по возможности, облегчение его участи[17]. На вопрос сопровождавшего его чекиста, как он себя здесь чувствует, Шкловский ответил: «Как живая лиса в меховом магазине»[18]. Шкловскому принадлежит самый большой объём текста в коллективной книге 1934 года, воспевавшей строительство канала.
Интерес к отечественной и, в частности, к московской истории отразился в повестях Шкловского «Матвей Комаров, житель города Москвы» (1929), «Минин и Пожарский» (1939) и др.
Сын Шкловского погиб на фронте Великой Отечественной войны 8 марта 1945 года[19], а брат был расстрелян в 1937 году[20].
В разгар травли Пастернака (осень 1958 года) Шкловский находился на отдыхе в Крыму. Он по собственному почину[21] явился в редакцию «Курортной газеты» и опубликовал статью о том, что «отрыв от писательского коллектива, от советского народа привёл Пастернака в лагерь оголтелой империалистической реакции, на подачки которой он польстился»[22][23].
Могила Шкловского
В 1960-е годы Шкловский разрабатывал теорию кинематографа, много писал о Сергее Эйзенштейне и Льве Толстом. В 1962 году в составе писательской делегации посетил Италию. К тому времени на Западе возник интерес к работам Шкловского 1920-х годов. В 1970-е годы сотрудничал с телевидением, выступал рассказчиком в многосерийных передачах «Жили-были» (1972) и «Слово о Льве Толстом» (1978).
Умер в Москве на 92-м году жизни, похоронен там же на Кунцевском кладбище.
Влияние
Идеи формальной школы в литературоведении, основу которой заложил Шкловский, произвели революцию в науке. Ещё в 1923 году Лев Троцкий отмечал, что «усилиями Шкловского — заслуга не маленькая! — теория искусства, а отчасти и само искусство из состояния алхимии переведены наконец на положение химии»[24].
К важнейшим научным открытиям Шкловского относят введённое им понятие остранения (неожиданного свежего взгляда на уже ставшее привычным) как на основу художественного эффекта в разных видах искусства. В области теории художественной прозы он первым настаивал на различении фабулы и сюжета, то есть собственно рассказываемой истории и конструкции этого рассказа[25][26].
Переосмысливая наследие Стерна и Розанова, Шкловский разработал своеобразный, часто пародировавшийся[27] современниками стиль. Его отличительные черты — «короткие отрывистые фразы, связанные неявными ассоциациями; парадоксальные афоризмы, фрагментарность и экспрессивность, ирония и полемический пафос»[28].
Личная жизнь
- Первая жена — Василиса Георгиевна Корди (1890—1977), художница.
- сын — Никита Викторович Шкловский-Корди (1924—1945), погиб на фронте[29].
- дочь — Варвара Шкловская-Корди (род. 1927), физик. Была замужем (последовательно) за биофизиком Ефимом Арсентьевичем Либерманом и поэтом Николаем Васильевичем Панченко.
- внук — Никита Ефимович Шкловский-Корди[30] (род. 1952), кандидат биологических наук, физиолог.
- Вторая жена (с 1956 года) — Серафима Густавовна Суок (1902—1983)[31][32], которая сначала была гражданской женой Юрия Олеши (и послужила одним из прототипов девочки Суок в его книге «Три толстяка»), с 1922 года — женой В. И. Нарбута, а после — Н. И. Харджиева. В книге В. П. Катаева «Алмазный мой венец» она выведена как «подруга ключика», «дружочек».
Награды
- Георгиевский крест IV степени.
- Три ордена Трудового Красного Знамени (31.01.1939; 06.02.1963; 28.05.1973)
- орден Дружбы народов (24.01.1983)
- Государственная премия СССР (1979) за второе издание книги «Эйзенштейн».
Прототип литературных персонажей
В 1926 году Вениамин Каверин отмечал, что эксцентричный Шкловский «сам лезет в роман», а Борис Эйхенбаум заявлял, что Шкловский «существует скорее как литературный персонаж, как герой какого-то ненаписанного романа»[33]. И действительно, Шкловский послужил прототипом для героев ряда художественных произведений: книги Ольги Форш «Сумасшедший корабль» (под именем «Жуканец»), романа В. А. Каверина «Скандалист, или Вечера на Васильевском острове» («Некрылов»), книги В. Н. Иванова «У» («Андрейшин»). По предположению исследователей, он также был прототипом Сербинова из романа «Чевенгур» А. П. Платонова и Льговского[34] из романа-поэмы «Орфография» Дмитрия Быкова. Сам Быков констатирует, что Шкловский:
«остался в истории эксцентричным старичком-скандалистом, чья эксцентриада так же умиляет, как умилял его малый рост, бугристая лысина и трость: гениальность его выродилась в чудачество, таким и запомнился»[27].
Шкловский, к которому М. А. Булгаков питал неприязнь на почве любовного соперничества[35], выведен им под фамилией Шполянский в романе «Белая гвардия» как человек с демоническими бакенбардами, командовавший автомобильной ротой в Киеве и саботировавший её деятельность перед приходом С. В. Петлюры, — поступок, реально совершённый Шкловским, хотя и в другое время.
Архив
Обширный фонд В.Б. Шкловского хранится в Российском государственном архиве литературы и искусства и насчитывает 2059 единиц хранения за 1884–1988 гг. Основу фонда составляют рукописи, исследования, монографии, записные книжки и письма, биографические материалы, документы рабочего и творческого характера[36].
Виктор Шкловский. Жили-были. Воспоминания. Мемуарные записи. Повести о времени: с конца XIX в. по 1964 г.
— М.: Советский писатель, 1966. — 552 с.
«Жили-были» — книга, которую известный писатель В. Шкловский писал всю свою долгую литературную жизнь. Но это не просто и не только воспоминания. Кроме памяти мемуариста в книге присутствует живой ум современника, умеющего слушать поступь времени и схватывать его перемены.
В книге есть вещи, написанные в двадцатые годы («ZOO или Письма не о любви»), перед войной (воспоминания о Маяковском), в самое последнее время («Жили-были» и другие мемуарные записи, которые печатались в шестидесятые годы в журнале «Знамя»).
В. Шкловский рассказывает о людях, с которыми встречался, о среде, в которой был, — всего это люди и среда искусства. Встреч было много, люди изображаются самые равные — о т забытых и полузабытых до тех, чьи имена глубоко вошли в историю
нашей культуры (Горький, Циолковский, Эйзенштейн, Вс. Иванов, Бабель и другие).
Их портреты складываются в картину, в которой есть множество живых подробностей, позволяющих ощутить дух времени и увидеть, в какой сложной борьбе росла молодая советская литература.
ЖИЛИ-БЫЛИ
Детство 7
Юность78
Юность кончается123
ZOO ИЛИ ПИСЬМА НЕ О ЛЮБВИ 165
О МАЯКОВСКОМ 257
ДРУЗЬЯ И ВСТРЕЧИ
Всеволод Иванов 415
О Третьей фабрике 437
О квартире «Лефа» 440
О Бабеле 460
Кенотафия 464
Сергей Эйзенштейн 466
Петр Андреевич Павленко 515
Константин Эдуардович Циолковский 519
Сашко Довженко 529
Шкловский В.Б. Эйзенштейн. 2-е изд.
— М., «Искусство», 1976. — 296 с. с ил.; 32 л. ил.
(Жизнь в искусстве)
Книга В. Шкловского посвящена творчеству выдающегося советского кинорежиссера С. М. Эйзенштейна. В книге подробно прослеживаются этапы жизненной и творческой биографии этого мастера; дан интересный анализ таких его фильмов, как «Броненосец «Потемкин», «Октябрь», «Старое и новое», «Александр Невский», «Иван Грозный» и др.
Рождение героя повествования 6
Дед, отец, мать и бабка 9
Утро в Риге 13
Воспоминания Сережи 15
Елка и книги 17
Будни и праздники 19
О сравнительных жизнеописаниях 22
Сперва разъезд, потом развод 27
Письма к маме 32
Приближается новое. 34
Старая Русса — старая Русь 38
Война и Рига 40
Студенты с наплечниками 43
Революция 45
Сэр Гэй 53
Умение видеть, а не только узнавать 55
Дороги, дневники, цитаты и сомнения, а также личные дела Эйзенштейна 59
По пути в новый мир. Витебск 65
Город во тьме 67
Декоратор идет на работу, не зная будущего 69
Поиск драматургии и воспоминания о Мейерхольде 72
ГВЫРМ 73
Театр Пролеткульта 77
«Мексиканец» 80
«Мудрец» и дружба с Сергеем Третьяковым 81
Причины успеха «Мудреца» 84
Появление «Мудреца» как результат попытки заменить еще не появившуюся новую драматургию 86
Почти не вымышленный рассказ про один день в декабре 1920 года 88
«Стачка» 93
Что в разное время подразумевалось под словом «сюжет» 96
Сюжет, конфликт и монтаж «Стачки» 101
«Эффект Кулешова» и ступени монтажа 107
Законы организации мотивов 110
Вспоминаю об умершем друге, о его пути и сложной многократности искусства, говорю о значении русского искусства 113
«Броненосец «Потемкин» 115
Сценарий «1905 год» 116
Победа 126
ФОТОГРАФИИ, ИЛЛЮСТРАЦИИ 129
Дуглас Фербенкс и Мэри Пикфорд в Москве 161
Монтаж. Общие соображения 167
Эйзенштейн и Вертов 172
О статье Эйзенштейна, напечатанной в апреле 1934 года 175
Кино и литература 178
Федор Михайлович Достоевский предупреждает об опасности вещей; Золя описывает начало их победы 181
«Октябрь» уж наступил… 183
«Генеральная линия». О причинах ссоры Каина с Авелем 190
Столкновения старого с новым многократны. 191
О том, как создавалась «Генеральная линия» 195
О «беспереходной игре» 198
О «Сверчке на печи» и о том, что эта печь все время двигалась 201
Париж и Сорбонна 204
Кулешов и «Третья Мещанская» 208
Пера Аташева 210
Америка приближается 214
Гриффит 215
Прием в Лос-Анджелесе 216
Чаплин крупным планом 219
Первый раунд — «Золото Зуттера». Место действия — Голливуд 222
Второй раунд — «Американская трагедия» 225
Третий раунд — Мексика 228
Возвращение на родину 236
1935 год — совещание работников советской кинематографии 243
О сюжете «Чапаева», о монтаже смысловых построений 246
О понятности: бывают большие споры, великие ошибки 248
Как мы понимаем своих современников 256
Как происходит поиск темы 260
«Бежин луг» 264
«Александр Невский» 273
О сценарии «Иван Грозный» 280
Глава о взятии Казани 284
О Красной площади. Здесь говорится о молодости царя 286
Иван Васильевич — москвич 291
Вступление к анализу сценария 293
Главка об опричниках: она дана как бы дальним планом 294
О том, как дан народ в сценарии, и о появлении Малюты в сценарии и в истории 295
Гибель Малюты 297
Война 299
Еще несколько слов о Чаплине 300
ЦОКС 302
«Грозный» в Алма-Ате 307
О цвете и о значении цвета 308
Привожу мнение Ф. Достоевского об Иване Грозном 312
О Пушкине 315
Последняя квартира С.М. Эйзенштейна 320
Черемуха 323
Виктор Шкловский. Заметки о прозе русских классиков.
О произведениях Пушкина, Гоголя, Лермонтова, Тургенева, Толстого, Чехова. — М.: Советский писатель, 1953. — 324 с.
Вступление 3
А.С. ПУШКИН 25
Н.В. ГОГОЛЬ 78
М.Ю. ЛЕРМОНТОВ 149
И.С. ТУРГЕНЕВ 170
Л.Н. ТОЛСТОЙ 193
Л.П. ЧЕХОВ 289
Шкловский Виктор. За 60 лет: Работы о кино.
— М.: Искусство, 1985. — 573 с.
В сборник работ известного советского критика и киноведа В. Шкловского входят статьи и исследования о кино, написанные автором за шестьдесят лет — с 1924 по 1983 г. Собранные воедино, они развертывают широкую панораму становления и развития советского киноискусства, в книге содержится громадное количество ценнейшего историко-культурного материала. Особый интерес представляют творческие портреты крупнейших деятелей советского кинематографа — С. Эйзенштейна, В. Пудовкина, Э. Шуб, братьев Васильевых, Дзиги Вертова. А. Довженко. Г. Козинцева и многих других. Для специалистов-киноведов, историков культуры, а также читателей, интересующихся искусством кино.
Введение 7
Статьи. Рецензии. Портреты 11
Часть 1. 20-е годы 12
Рождение советского кино 12
О кинематографе 16
Сюжет в кинематографе 18
Чаплин 22
Чаплин-полицейский 24
Колесо 31
Семантика кино 32
О киноязыке 34
Поэзия и проза в кинематографии 37
О кино 38
Моталка 42
Нечто вроде декларации 47
Тень небольшого слона 49
Лук без охотника 51
Почему трое 53
К вопросу об изучении зрителя 56
Стандартные картины и ленинская пропорция 58
Кинематография начинается с людей 61
Искусство быть смелым 63
Температура кино 65
Потери в людях 67
Ипатьевская бомба 69
Киноактер в коридоре 71
Советская школа актерской игры 73
За столбы 75
«Великий перелет» и кинематография 78
Куда шагает Дзига Вертов? 80
О Дзиге Вертове 82
Документальный Толстой 95
Об Эсфири Шуб и ее кинематографическом опыте 96
Эйзенштейн 104
5 фельетонов об Эйзенштейне 107
Сергей Эйзенштейн и неигровая фильма 110
Пограничная линия 112
О законах строения фильм Эйзенштейна 115
Ошибки и изобретения 119
Берегитесь музыки 124
Подвиг сценариста 126
А. Хохлова 130
Сердечный привет от старого друга 135
Роом. Жизнь и работа 137
О человеке, одержимом восторгом и сомнениями 141
О рождении и жизни факсов 144
Киноязык «Нового Вавилона» 146
Голый король 148
Маяковский в кино 149
Конец барокко. Письмо Эйзенштейну 153
Письмо Чарли Чаплину 154
Часть 2. 30—40-е годы 157
Появление слова 157
О «Чапаеве» еще раз 164
«Тише! Чапай думать будет!» 170
О новых путях кино 179
Об Александре Ржешевском и его трудной судьбе 185
«Волга-Волга» 192
Каким был Пугачев? 195
«Александр Невский» 199
Павленко и Эйзенштейн 204
Как мы были счастливы… 208
Фильм о Суворове 216
Петр Первый на экране 221
«Кутузов» 225
«В некотором государстве…» 229
После войны 243
Часть 3. 50—70-е годы 245
Счастье 245
Заметки сценариста 250
Заметки о сюжете в прозе и кинодраматургии 257
Дон Кихот продолжает свой путь 268
О том, как родился новый эпос 273
За традиционной схемой… 275
Ираклий Андроников рассказывает… 280
«Война и мир» Кинга Видора 283
«Белые ночи» Ф. Достоевского и И. Пырьева 289
Сашко Довженко 295
По реке жизни 306
Фильм о счастливом человеке 315
Верните мяч в игру 321
«Жил певчий дрозд» 324
Крылья 327
Слово друзьям 331
Исследования 335
Их настоящее 336
Разговор с друзьями 383
Характер в сценарии исторического фильма 396
Ситуация и коллизия 415
Конфликт и его развитие в кинопроизведении 443
О прозе Льва Толстого и о кинематографе завтрашнего дня 495
Неразгаданный сон 505
Письмо Е.И. Габриловичу (Вместо послесловия) 515
Письмо в издательство 520
Комментарии 521
Библиография 568
Шкловский В.Б. Путешествие в страну кино.
Рис. Д. Митрохина. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2015. — 58 с., илл. — (Scriptorium).
Очередной выпуск серии «Scriptorium» представляет собой факсимильное воспроизведение книги В. Шкловского «Путешествие в страну кино», впервые вышедшей в 1926 г. и с тех пор не переиздававшейся. Эта детская книга не только отразила увлеченность Шкловского киноискусством, но и является одной из наиболее удачных работ видного мастера книжной графики Д. Митрохина.
Виктор Шкловский. Третья фабрика
Виктор Шкловский. Сентиментальное путешествие
Виктор Шкловский. Гамбургский счет
Березин Владимир. Виктор Шкловский
Серия: Жизнь замечательных людей.
Виктор Шкловский (1893–1984) относится к самым противоречивым фигурам русской литературы. Всемирно известный литературовед, основатель Общества изучения поэтического языка (ОПОЯЗ), автор одной из лучших книг о революции и Гражданской войне «Сентиментальное путешествие» и знаменитой книги «ZOO, или Письма не о любви» — и вместе с тем участник Первой мировой войны, получивший Георгиевский крест за храбрость; эсер, бежавший от чекистов по льду Финского залива, белоэмигрант, ставший успешным советским литературным деятелем. Многие фразы Шкловского стали крылатыми, многие придуманные им термины, определения вошли в литературоведение и критику (к примеру, «по гамбургскому счёту»), а события его жизни напоминают авантюрный роман.
