«Морфоло́гия ска́зки» (в более поздних изданиях также «Морфология волшебной сказки») — работа В. Я. Проппа, опубликованная в 1928 году, в которой автор раскрывает строение волшебных сказок на материале выборки из ста сказок из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева. «Морфология…» стала одним из наиболее популярных исследований фольклористики XX века, а идеи Проппа оказали непосредственное влияние на развитие структурализма и нарратологии.
Основные положения
Морфология сказки означает описание сказки по её составным частям и отношений частей друг к другу и к целому[1].
Изучая фольклор, Пропп заметил, что в сказке имеются постоянные и переменные величины. К постоянным относятся функции действующих лиц и их последовательность. Под функцией Пропп понимает действие персонажа с точки зрения его влияния на ход действия.
Четыре центральных положения, которые развиваются в «Морфологии…»:
- Постоянными, устойчивыми элементами сказки служат функции действующих лиц независимо от того, кем и как они выполняются. Они образуют основные составные части сказки.
- Число функций, известных волшебной сказке, ограничено.
- Последовательность функций всегда одинакова. При этом данная закономерность касается только фольклора — искусственно созданные сказки ей не подчинены.
- Все волшебные сказки однотипны по своему строению, то есть содержат одинаковые функции.
К переменным параметрам относятся: количество и способы исполнения функций, мотивировки и атрибуты персонажей, языковой стиль.
Таким образом, исполняемые функции в их последовательности составляют единый композиционный стержень для всех волшебных сказок:
Похищает ли змей царевну или чёрт крестьянскую или поповскую дочку, это с точки зрения композиции безразлично. Но данные случаи могут рассматриваться как разные сюжеты[1].
Всего в волшебной сказке Пропп выделяет 31 возможную функцию. При этом многие функции расположены попарно (запрет — нарушение, борьба — победа, преследование — спасение и так далее). Также функции логически объединяются по кругам действий персонажей волшебной сказки, то есть в сказке имеется всего семь действующих лиц: герой, вредитель, отправитель, даритель, помощник, царевна, ложный герой.
В результате:
Отметая все местные, вторичные образования, оставив только основные формы, мы получим ту сказку, по отношению к которой все волшебные сказки явятся вариантами. Произведённые нами в этом отношении разыскания привели нас к тем сказкам, где змей похищает царевну, где Иван встречает ягу, получает коня, улетает, при помощи коня побеждает змея, возвращается, подвергается погоне змея, встречает братьев и т. д., как к основной форме волшебных сказок вообще[1].
Функции действующих лиц
В. Я. Пропп выделяет следующие функции, давая им краткое словесное обозначение и условный знак[1]:
- I. Один из членов семьи отлучается из дома (отлучка, е)
- II. К герою обращаются с запретом (запрет, б)
- III. Запрет нарушается (нарушение, b)
- IV. Вредитель пытается произвести разведку (выведывание, в)
- V. Вредителю даются сведения о его жертве (выдача, w)
- VI. Вредитель пытается обмануть свою жертву, чтобы овладеть ею или её имуществом (подвох, г)
- VII. Жертва поддается обману и тем невольно помогает врагу (пособничество, g)
- VIII. Вредитель наносит одному из членов семьи вред или ущерб (вредительство, А).
- VIII-a. Одному из членов семьи чего-либо не хватает, ему хочется иметь что-либо (недостача, a)
- IX. Беда или недостача сообщается, к герою обращаются с просьбой или приказанием, отсылают или отпускают (посредничество, В)
- X. Искатель соглашается или решается на противодействие (начинающееся противодействие, С)
- XI. Герой покидает дом (отправка, ↑)
- XII. Герой испытывается, выспрашивается, подвергается нападению и пр., чем подготовляется получение им волшебного средства или помощника (1-я функция дарителя, Д)
- XIII. Герой реагирует на действия будущего дарителя (реакция героя, Г)
- XIV. В распоряжение героя попадает волшебное средство (снабжение, получение волшебного средства, Z)
- XV. Герой переносится, доставляется или приводится к месту нахождения предмета поисков (путеводительство, R)
- XVI. Герой и вредитель вступают в непосредственную борьбу (борьба, Б)
- XVII. Героя метят (клеймение, отметка, К)
- XVIII. Вредитель побеждается (победа, П)
- XIX. Начальная беда или недостача ликвидируется (ликвидация беды или недостачи, Л)
- XX. Герой возвращается (возвращение, ↓)
- XXI. Герой подвергается преследованию (преследование, погоня, Пр)
- XXII. Герой спасается от преследования (спасение, Сп)
- XXIII. Герой неузнанным прибывает домой или в другую страну (неузнанное прибытие, X)
- XXIV. Ложный герой предъявляет необоснованные притязания (необоснованные притязания, Ф)
- XXV. Герою предлагается трудная задача (трудная задача, З)
- XXVI. Задача решается (решение, Р)
- XXVII. Героя узнают (узнавание, У)
- XXVIII. Ложный герой или вредитель изобличается (обличение, О)
- XXIX. Герою дается новый облик (трансфигурация, Т)
- XXX. Враг наказывается (наказание, Н)
- XXXI. Герой вступает в брак и воцаряется (свадьба, С)
Значение выводов
Пропп отмечает, что на основной исторический вопрос «Откуда происходит сказка?» невозможно ответить без рассмотрения особенностей рассказа как такового: «Если мы не умеем разложить сказку на её составные части, то мы не сумеем произвести правильного сравнения. А если мы не умеем сравнивать, то как же может быть пролит свет, например, на индоегипетские отношения или на отношения греческой басни к индийской и т. д.?»[1].
Указывая на полное единообразие строения волшебных сказок, Пропп оставляет вопрос о происхождении сказок из одного источника историческому исследованию, которое вышло в 1946 г. под названием «Исторические корни волшебной сказки».