Евгений Львович Шварц (1896 — 1958) — русский советский прозаик, сценарист, поэт и драматург. Но прежде всего великий сказочник Евгений Шварц запомнился потрясающе добрыми и реалистичными изложениями известных сказок мировых классиков. Из-под его пера вышло более 20 пьес сказочных постановок для кукольного и драматического театров. Также по его сценариям сняли немало игровых фильмов и один мультипликационный фильм.

Евге́ний Льво́вич Шва́рц (8 (20) октября 1896 Казань, Российская империя — 15 января 1958, Ленинград, РСФСР, СССР) — русский советский прозаик, сценарист и поэт, драматург, журналист. Первопоходник.

Евгений Львович Шварц родился 9 (21) октября 1896 года в Казани в семье Льва Борисовича Шварца (в крещении Льва Васильевича, 10 декабря 1874, Керчь — 1940), студента-медика (позже земский врач-хирург), из мещанской еврейской семьи, поселившегося после поступления в 1892 году в Императорский Казанский университет в Казани, и Марии Фёдоровны Шелковой (1875—1942), слушательницы акушерских курсов. 18 (30) мая 1895 года перед женитьбой отец принял православие. Крещение состоялось в Михаило-Архангельской церкви 18 (30) мая 1895 года.

Семья матери проживала в Рязани (дед Фёдор Ларин был цирюльником), семья отца — в Екатеринодаре (дед Берка Шварц был хозяином мебельного магазина). В 1898 году, по окончании университета, отец получил распределение в город Дмитров, но почти сразу был арестован там за антиправительственную пропаганду. «Отец — человек сильный и простой, пел, играл на скрипке, участвовал в спектаклях, любил быть на виду. Мать — много талантливее, по-русски сложная и замкнутая», — вспоминал о родителях писатель.

В детстве, подобно своему деду (мещанину местечка Пяски Люблинской губернии Берке /Борису/ Шварцу) и отцу, Е. Л. Шварц был крещён по православному обряду. Впоследствии он писал: «При довольно развитом, нет — свыше меры развитом воображении я нисколько не удивлялся тому, что двоюродный брат мой еврей, а я русский. Видимо, основным я считал религию. Я православный, следовательно, русский. Вот и всё».

Детство и юность Е. Л. Шварца прошли в Майкопе, куда в 1898 году после полугодичного ареста по подозрению в революционной агитации среди рабочих Алафузовских фабрик в Казани под гласный надзор полиции был сослан отец. Уже в 8 лет мальчик был уверен, что станет писателем. Однако, имея ужасный почерк, он стеснялся сочинять тексты, а просто заполнял листы бумаги волнистыми линиями, имитируя рукопись.

«Жил я сложно, а говорил и писал просто, даже не простовато, несамостоятельно, глупо. Раздражал учителей. А из родителей особенно отца. У них решено уже было твёрдо, что из меня „ничего не выйдет“. И мама в азарте выговоров, точнее споров, потому что я всегда бессмысленно и безобразно огрызался на любое её замечание, несколько раз говаривала: „Такие люди, как ты, вырастают неудачниками и кончают самоубийством“», — вспоминал писатель в дневниках.

После окончания реального училища в Майкопе (1913) учился на юридическом факультете Московского университета (1914—1916). Но театр интересовал его больше профессии юриста. Поэтому родительские деньги он спускал на билеты в цирк или оперу. К декабрю деньги кончились, и обнищавший студент в стоптанных ботинках вернулся к родителям в Майкоп. Вскоре его родители переехали в Екатеринодар.

Осенью 1916 года был призван в армию. В апреле 1917 года служил рядовым в запасном батальоне в Царицыне, откуда в августе 1917 года, как студент, был переведён в военное училище в Москву и зачислен юнкером. 5 октября 1917 года был произведён в прапорщики.

В начале 1918 года оказался в Екатеринодаре, где вступил в Добровольческую армию[7]. Участвовал в «Ледяном походе» в составе екатеринодарских частей Покровского. Тремор рук, который Шварц ощущал всю жизнь, — последствия тяжёлой контузии, полученной при штурме Екатеринодара.

После госпиталя был демобилизован и поступил в университет в Ростове-на-Дону, где начал работать в «Театральной мастерской» (1919), которую создал молодой режиссер-экспериментатор Павел Вейсбрем. В мае 1920 года его зачислили в политотдел Кавказского фронта РККА как актёра и театрального инструктора.

В 1920 году Шварц женился на актрисе Гаянэ Халайджиевой (по сцене Холодовой, 1898—1983). Предлагая ей в ноябре 1919 года руку и сердце, он заявил, что выполнит любое её желание. После её вопроса «А если я скажу: прыгни в Дон?» он не раздумывая перепрыгнул через парапет набережной прямо в пальто, калошах и шапке. В апреле состоялось бракосочетание.

«Театральная мастерская» гастролировала в провинции, 5 октября 1921 года переехала из Ростова-на-Дону в Петроград по рекомендации Николая Гумилёва. Капитал участников труппы был обращён в подсолнечное масло, которое в бидонах было привезено в Петроград, так как деньги обесценивались каждый день и везти их с собой не имело смысла. К моменту прибытия труппы в Петроград Гумилёв уже был расстрелян, но 8 января 1922 года она дала первый спектакль, пьесу Н. С. Гумилева «Гондла». Однако весной 1922 года мастерская прекратила работу. Шварц с женой остались в Петрограде, подрабатывая скетчами в балаганных театрах. За вечер они получали два миллиона рублей, чего хватало на несколько бутербродов из чёрного хлеба с селёдкой.

Играл в небольших театрах (по мнению Николая Чуковского, не имея «никаких артистических дарований»), работал продавцом в книжном магазине.

В это время Шварц познакомился с литературной группой «Серапионовы братья», стал писать фельетоны и стихотворные сатирические обозрения под псевдонимами Щур, Дед Сарай, Домовой и Эдгар Пепо. В 1922—1923 годах работал секретарём у Корнея Чуковского. Быстро стал известен как блестящий рассказчик, импровизатор. Однако коллеги воспринимали его как человека, который пишет хуже, чем говорит.

Писать начал в 1923 году, когда уехал на лето на Донбасс со своим другом Михаилом Слонимским. Обоих пригласили поработать в газете «Всероссийская кочегарка», выходившей в городе Бахмуте. Вначале Шварц лишь обрабатывал письма читателей, потом стал превращать их в небольшие рассказы под псевдонимом «Щур», которые стали набирать у читателей популярность. Выпускал литературное приложение к газете — «Забой». В редакции газеты познакомился с Николаем Олейниковым, с которым впоследствии дружил и сотрудничал[5]. Через него сблизился с литературной группой ОБЭРИУ.

После возвращения с Донбасса, со второй половины 1924 по октябрь 1925 года, Шварц работал ответственным секретарем журнала «Ленинград». Затем перешёл в созданное Львом Клячко при содействии Чуковского и Маршака издательство детской литературы «Радуга», где работал до 1928 года. В 1925—1931 годах одновременно работал в детском отделе Госиздата под руководством С. Я. Маршака.

В 1924 году вышло первое детское произведение Шварца — «Рассказ старой балалайки», опубликованное в июльском номере детского альманаха «Воробей» за 1924 год. С 1925 года Шварц стал постоянным сотрудником детских журналов «Ёж» и «Чиж», а первый его рассказ вышел отдельной книжкой. Позже были другие книги для детей: «Война Петрушки и Стёпки-растрёпки», «Лагерь», «Шарики» и др.

21 сентября 1929 года Ленинградский ТЮЗ поставил первую пьесу Шварца — «Ундервуд». Публика приняла пьесу хорошо, реакция Хармса и Маршака была холодной.

«Слава нужна мне была не для того, чтобы почувствовать себя выше других, а чтобы почувствовать себя равным другим. Я, сделав то, что сделал, успокоился настолько, что опустил руки. Маршак удивлялся: „Я думал, что ты начнёшь писать книжку за книжкой, нельзя останавливаться!“», — вспоминал писатель в дневниках 1950-х годов. Шварц продолжает работать в драматургическом жанре. В Ленинградском ТЮЗе ставят его пьесы «Остров 5-К» (1932), «Клад» (1933).

В 1930 году происходят перемены в семейной жизни писателя: он оставил первую жену и вступил в брак вторично с Екатериной Зильбер (урождённая Обухова), с которой познакомился в мае 1928 года. Оба они были в браке на тот момент, однако расторгли брачные узы, чтобы быть вместе. «И я чудом ушёл из дому. И стал строить новый. И новее всего для меня стало счастье в любви. Я спешил домой, не веря себе. До тех дней я боялся дома, а тут стал любить его. Убегать домой, а не из дому», — писал об этом периоде Шварц. Екатерине Ивановне Шварц посвятил впоследствии пьесу «Обыкновенное чудо». Его первая супруга Гаянэ стала прообразом мачехи из «Золушки».

Шварц работает много и плодотворно: сочиняет повести, рассказы, стихи, пьесы для детей и для взрослых, смешные подписи к рисункам в журналах «Ёж» и «Чиж», сатирические обозрения, либретто для балетов, репризы для цирка, кукольные пьесы для театра кукол Сергея Образцова, киносценарии.

К Шварцу пришла слава детского писателя. 1 июля 1934 года его приняли в Союз писателей СССР. После упразднения редакции детской литературы «Чиж» Шварц работает преимущественно в драматическом и сценарном жанре. Обычно терзающийся бытовыми мелочами Шварц проявляет твёрдость, когда дело идёт о принципах. Он отказался отречься от осуждённого друга, поэта-обэриута Николая Олейникова, и помогал семье арестованного товарища, поэта Николая Заболоцкого. На вопросы о литературной деятельности он обычно отвечал: «Пишу всё, кроме доносов». В 1940 году он написал пьесу «Тень», которая была запрещена сразу после премьеры.

В начале Великой Отечественной войны Шварц явился записываться в ополчение. Однако когда надо было расписаться в бумагах, военком увидел, какой у писателя тремор рук. Стрелять такими руками невозможно, поэтому в приёме в ополчение было отказано. В блокадном Ленинграде Шварц выступает на призывных пунктах, пишет антигитлеровские сценки и пьесы для радио. На крыше писательского дома на канале Грибоедова они с женой дежурили: Евгений Львович гасил «зажигалки», а его жена Екатерина Ивановна устроила санитарный пункт для помощи раненым. «Если убьют, так уж вместе», — заявила она.

Шварц с июля по декабрь 1941 года вёл радиопередачи в Радиоцентре. В августе 1941 года в Ленинградском театре комедии состоялась премьера «Под липами Берлина». Пьесу Шварц написал вместе с М. М. Зощенко.

11 декабря 1941 года по решению Исполкома Ленсовета Е. Л. Шварц с женой были на самолёте эвакуированы из Ленинграда и отправлены в Киров. При эвакуации лимит багажа составлял 10 кг на человека. Шварц взял с собой печатную машинку, а дневники, которые вёл с юности, и рукописи сжёг.

До июля 1943 года писатель работал завлитом областного драматического театра. Написал пьесы: «Одна ночь» — о защитниках Ленинграда; «Далекий край» — об эвакуированных детях (материалы собирал в Котельниче летом 1942, в детском доме, эвакуированном из Ленинграда); начал работать над «Драконом».

Когда в 1943 году в Душанбе был эвакуирован Ленинградский театр Комедии, Шварц приехал туда и стал заведовать литературной частью этого театра. В мае 1944 года вместе с театром приехал в Москву. В августе там состоялась премьера «Дракона». Номинально, пьеса была про Гитлера, про тоталитаризм, который «вывихнул» души людей, «дырявые души, мёртвые души», и на этом держалась власть дракона после смерти. Однако сразу после премьеры в Москве пьесу запретили, и при жизни автора она так и не была больше поставлена: запрет был снят лишь в 1962 году.

После войны он снова начал вести дневники, в которых наряду с заметками для пьес и событиями дня начинают появляться воспоминания. Из этих записей составилась «Телефонная книга»: почти 200 портретов современников, созданных на основе воспоминаний.

По сценариям Шварца снят фильм «Золушка», с Яниной Жеймо, Фаиной Раневской, Эрастом Гариным, фильм режиссёра Григория Козинцева «Дон Кихот» и др.

В последний период жизни Шварц написал ещё несколько пьес, среди них «Обыкновенное чудо». Премьера этой пьесы состоялась в январе 1956 года в Театре-студии киноактера, в апреле — в Ленинградском театре комедии. В марте 1956 года Главное управление по делам искусств Министерства культуры РСФСР утвердило Е. Л. Шварца членом худсовета Ленинградского театра комедии.

После нескольких инфарктов, когда врачи прописали ему постельный режим, писатель впал в апатию и перестал работать в ожидании смерти, которую называл «самым длинным днём». Мрачно шутил, что подписался на 30-томное собрание сочинений Диккенса и гадает, на каком томе «это случится».

Е. Л. Шварц умер 15 января 1958 года в Ленинграде. Последними его словами были «Катя, спаси меня!». Похоронен на Богословском кладбище.

Известно также, что перед смертью Е. Л. Шварца соборовал известный ленинградский священник Е. В. Амбарцумов.

С детства Евгений Шварц болезненно переживал трагические страницы литературы и старался пропускать в книгах «опасные места». В своих произведениях он старательно избегал безысходности, даже в драме «Одна ночь» (1942) о блокадном Ленинграде он даёт зрителям надежду. В «Обыкновенном чуде» устами Эмилии озвучена позиция автора: «Стыдно убивать героев для того, чтобы растрогать холодных и расшевелить равнодушных. Терпеть я этого не могу».

Пафос творчества Шварца — современность, которая звучит в образной иносказательной форме, в ассоциативном строе пьес, в тематике. Шварц — создатель оригинальной массовой драматургии, организованной по принципу лирической поэзии.

Цитаты и крылатые выражения из произведений Шварца:

Вы так невинны, что можете сказать совершенно страшные вещи («Голый король»).

Вся наша национальная система, все традиции держатся на непоколебимых дураках («Голый король»).

Пышность – великая опора трона! («Голый король»)

Разумный кот только с третьего раза слушается, таков наш обычай («Два клёна»).

Поймаешь одного человечка на крючок – сейчас же и другие следом потянутся. На выручку («Два клёна»).
Не в росте сила, а в храбрости («Два клёна»).

Снежная королева

Детей надо баловать — тогда из них вырастают настоящие разбойники.

Что враги сделают нам, пока сердца наши горячи? Да ничего!

Сегодня вы скажете, что деньги ничего не стоят, завтра — что богатые и почтенные люди ничего не стоят…

Ладно! Я: а) – отомщу, б) – скоро отомщу и в) – страшно отомщу.

Есть вещи более сильные, чем деньги.

Хорошие люди всегда побеждают, в конце концов… Но некоторые из них иногда погибают, не дождавшись победы.

Обыкновенное чудо

Нищие, безоружные люди сбрасывают королей с престола из любви к ближнему. Из любви к родине солдаты попирают смерть ногами, и та бежит без оглядки. Мудрецы поднимаются на небо и ныряют в самый ад – из любви к истине. Землю перестраивают из любви к прекрасному.

Давайте принимать жизнь такой, как она есть. Дождики дождиками, но бывают и чудеса, и удивительные превращения, и утешительные сны.

Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придет конец. Слава безумцам, которые живут себе, как будто они бессмертны.

Именно свои влюблённым кажутся особенно чужими. Всё переменилось, а свои остались такими, как были.

Все люди свиньи, только одни в этом признаются, а другие ломаются.

Иногда нашалишь — а потом все исправишь. А иной раз щелк — и нет пути назад!

Быть настоящим человеком — очень нелегко.

Ты не любил её, иначе великая сила безрассудства охватила бы тебя.

Подходить слишком близко к влюблённым, когда они ссорятся, смертельно опасно.

Когда душили его жену, он стоял рядом и все время повторял: «Ну потерпи, может, обойдется!»

И в трагических концах есть свое величие. Они заставляют задуматься оставшихся в живых.

Любите, любите друг друга, да и всех нас заодно, не остывайте, не отступайте — и вы будете так счастливы, что это просто чудо!

Вы меня так обидели, что я все равно отомщу вам. Я докажу, что вы мне безразличны. Умру, а докажу.

Когда теряешь одного из друзей, то остальным на время прощаешь всё…

Говорить о любви правду так страшно и так трудно, что я разучилась это делать раз и навсегда. Я говорю о любви то, чего от меня ждут.

Ничему и никому не верить – это смерть. Всё понимать – это тоже смерть. А безразличие – хуже смерти.

Отвечать самому, не сваливая вину на ближних, за все свои подлости и глупости – выше человеческих сил!

Другой свалил бы вину за свои подлости на товарища, на начальство, на соседей, на жену. А я валю на предков, как на покойников. Им всё равно, а мне полегче.

Будете мешать – оставлю без завтрака.

По крайнему моему разумению, старшие не должны вмешиваться в любовные дела детей, если это хорошие дети, конечно.

Чем больше я на них наживаюсь, тем больше ненавижу.

Бороться за свою славу – что может быть утомительнее.

Он разбудил во мне тётю, которую каждый мог убедить в чём угодно.

То ли мне хочется музыки и цветов, то ли зарезать кого-нибудь.

Стыдно убивать героев для того, чтобы растрогать холодных и расшевелить равнодушных.

Золушка

Я давно наказала бы их, но у них такие большие связи! Они никого не любят, ни о чем не думают, ничего не умеют, ничего не делают, а ухитряются жить лучше даже, чем некоторые настоящие феи.

Очень вредно не ездить на бал, когда ты этого заслуживаешь.

Ухожу, к чёрту, к дьяволу, в монастырь!

Какое сказочное свинство!

Когда-нибудь спросят: а что ты можешь, так сказать, предъявить? И никакие связи не помогут тебе сделать ножку маленькой, душу – большой, а сердце – справедливым.

У меня столько связей, что можно с ума сойти от усталости, поддерживая их.

Я работаю как лошадь. Я бегаю, хлопочу, очаровываю, ходатайствую, требую, настаиваю.

Слово короля – золотое слово.

Мне так надоело самой себе дарить подарки в день рождения и на праздники!

Добрые люди, где же вы? Добрые люди, а добрые люди!

Мы, настоящие феи, до того впечатлительны, что стареем и молодеем так же легко, как вы, люди, краснеете и бледнеете. Горе старит нас, а радость – молодит.

Связи связями, но надо же и совесть иметь.

Верность, благородство, умение любить. Обожаю, обожаю эти волшебные чувства, которым никогда, никогда не придет конец.

У меня бывали дни, когда я так уставала, что мне даже во сне снилось, будто я хочу спать!

Неужели не дождаться мне веселья и радости? Ведь так и заболеть можно.

Эх, жалко — королевство маловато, разгуляться негде! Ну ничего! Я поссорюсь с соседями!

Я не волшебник, я ещё только учусь.

Любовь помогает нам делать настоящие чудеса.

Мне так хочется, чтобы люди заметили, что я за существо, но только непременно сами. Без всяких просьб и хлопот с моей стороны.

Старые друзья — это, конечно, штука хорошая, но их уж ничем не удивишь!

Не делайте реверансы на ступеньках — это очень опасно!

Дракон
Единственный способ избавиться от драконов — это иметь своего собственного…

Все мы запутались в своей собственной паутине.

Деревья и те вздыхают, когда их рубят.

Жалеть друг друга тоже можно. Не бойтесь! Жалейте друг друга. Жалейте — и вы будете счастливы! Честное слово, это правда, чистая правда, самая чистая правда, какая есть на земле.

Вы думаете, это так просто — любить людей? Ведь собаки великолепно знают, что за народ их хозяева. Плачут, а любят.

Ведь он все-таки лучше, чем Дракон. У него есть руки, ноги, а чешуи нету. Ведь все-таки он хоть и президент, а человек.

Не надо размышлять. Это слишком страшно.

В Черных горах, недалеко от хижины дровосека, есть огромная пещера. И в пещере этой лежит книга, жалобная книга, исписанная почти до конца. К ней никто не прикасается, но страница за страницей прибавляется к написанным прежним, прибавляется каждый день. Кто пишет? Мир! Записаны, записаны все преступления преступников, все несчастья страдающих напрасно.

— Но позвольте! Если глубоко рассмотреть, то я лично ни в чем не виноват. Меня так учили.
— Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?

Лучшее украшение девушки — скромность и прозрачное платьице.

Очень хорошо. Я думал погибнуть с честью, но победить – это куда лучше.

Каждая собака прыгает как безумная, когда её спустишь с цепи, а потом сама бежит в конуру.

Когда тебе тепло и мягко, мудрее дремать и помалкивать.

Меня утешает, что я оставляю тебе прожжённые души, дырявые души, мёртвые души.

Из-за слабости нашей гибли самые сильные, самые добрые, самые нетерпеливые. Камни и те поумнели бы. А мы всё-таки люди.

Разорвите паутину, в которой вы все запутались.

— Я начал завидовать рабам. Они всё знают заранее. У них твёрдые убеждения. Наверное, потому что у них нет выбора. А рыцарь… Рыцарь всегда на распутье дорог.

— Мы ещё не обсудили условия поединка.
— Мы давно уже убиваем без всяких условий. Новое время — новое веяние»

Три раза я был ранен смертельно, и как раз теми, кого насильно спасал.

Самое печальное в этой истории и есть то, что они улыбаются.

Тень

Человеческие души, любезный, очень живучи. Разрубишь тело пополам – человек околеет. А душу разорвёшь – станет послушней, и только.

Люди не знают теневой стороны вещей, а именно в тени, в полумраке, в глубине и таится то, что придаёт остроту нашим чувствам.

А взрослые — осторожный народ. Они прекрасно знают, что многие сказки кончаются печально.

Неужели войдёт в моду – быть хорошим человеком? Ведь это так хлопотливо!

Это вечный спутник принцессы, тайный советник. Его сердце стучит ровно, как маятник, его советы меняются в соответствии с требованиями времени, и даёт он их шепотом. Ведь недаром он тайный. И если советы тайного советника оказываются гибельными, он от них начисто отрекается впоследствии. Он утверждает, что его просто не расслышали, и это очень практично с его стороны.

Слушайте, люди ужасны, когда воюешь с ними. А если жить с ними в мире, то может показаться, что они ничего себе.

Человека легче всего съесть, когда он болен или уехал отдыхать. Ведь тогда он сам не знает, кто его съел, и с ним можно сохранить прекраснейшие отношения.

Не обращайте внимания на то, что я улыбаюсь. В нашем кругу, в кругу настоящих людей, всегда улыбаются на всякий случай. Ведь тогда, что бы ты ни сказал, можно повернуть и так и эдак.

Да, он здоров. Но дела его идут плохо. И пойдут еще хуже, пока он не научится смотреть на мир сквозь пальцы, пока он не махнёт на все рукой, пока он не овладеет искусством пожимать плечами.

Нет на свете более чувствительного организма, чем деловые круги.

Шантажиста мы разоблачили бы, вора поймали бы, ловкача и хитреца перехитрили бы, а этот… Поступки простых и честных людей иногда так загадочны!

В каждом человеке есть что-то живое. Надо его за живое задеть — и всё тут.

Он поправился. Слышите вы все: он поступал как безумец, шёл прямо, не сворачивая, он был казнён – и вот он жив, жив, как никто из вас.

Сытость в острой форме внезапно овладевает даже достойными людьми. Человек честным путём заработал много денег. И вдруг у него появляется зловещий симптом: особый, беспокойный, голодный взгляд обеспеченного человека. Тут ему и конец. Отныне он бесплоден, слеп и жесток.

Всё тихо. Народ ликует.<

Это галстук более чем модный. Он войдёт в моду только через две недели.

Настоящие воспитанные люди просто не замечают поступков невоспитанных людей.

Потерять голову в такой важный момент! Болван! И ещё при всех! Пошёл бы к себе в кабинет и там терял бы что угодно!

У нас, у деловых людей, в минуту настоящей опасности на ногах вырастают крылья.

Вебинар проводят 21 января 2023 г. в 20:00 (время московское) Ирина Дедюхова и Наталья Иванова.

Зарегистрируйтесь для участия в вебинаре, заполнив следующую форму и оплатив участие. Обязательны для заполнения только поля Имя и E-mail.

Емейл в форме оплаты в форме регистрации должны совпадать. После оплаты и проверки администратором на этот емейл вам будет выслана ссылка для участия в вебинаре.
Оплатить Яндекс.Деньгами или банковской картой можно в форме ниже:

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

//